Дневник члена жюри Григорьевской премии. IV (заключительная порция)
22 ноября, 2012
АВТОР: Виктор Топоров
ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО — ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ — ЗДЕСЬ
31. Николай Ребер.
Живет в Швейцарии; в конкурсе участвует в третий раз. В первый – едва не вышел в финал, во второй – пролетел как фанера над Парижем. Подражает (весьма искусно) все тому же Бродскому, только позднему. Но поэтов без судьбы не бывает. Заключительная строка приводимого стихотворения вполне могла бы послужить ироническим эп
играфом к позднему Бродскому и – уже безо всякой иронии – к самому Реберу.
Миро
На полотне, где женщина и птица,
отсутствие динамики и не
мелькают трицепсами велосипедисты
и радужные блики на воде,
ни пехотинцы потные с парада,
ни с кумачами праздничный народ,
бредущие колоннами на запад,
обозначая медленный исход.
Ни тучных стад, ни подлых супостатов,
ни сказочного роста годовых,
ни юношей, смущающих ораторов
размерами первичных половых,
ни ангелов, спустившихся на землю,
ни времени, ни снятого с креста
живого бога, коему не внемлет
пустыня, на поверхности холста,
ни п?тли, чтоб взять и удавиться,
ни двери, чтобы просто выйти вон —
их нет. Там только женщина и птица,
и мощное отсутствие всего.
32. Андрей Родионов.
Москвич, в третий раз участвует в конкурсе. Внешне страхолюдный и умеренно матерящийся король слэма, из-за чего далеко не каждый замечает, что Андрей на самом деле тонкий и оригинальный лирический поэт. Единственная до сих пор (я читаю по алфавиту) подборка, вызвавшая у меня ощущение «хорошо, но мало».
я вышел в екатеринбурге
и вместе в с девочкой своей
зашел сожрать какой-то бургер
в сиреневый парк-инн-отель
здесь в этом пафосном борделе
в кафе на первом у витрин
среди люминесцентных белей
лежал шершаво героин
и с фотографии так грозно
как только ты душа могла
борец со злом евгений ройзман
взирал из красного угла
слонялись или же сидели
в спортивных куртках ребетня
и я сказал в парк-инн-отеле
ты выйдешь замуж за меня?
33. Наташа Романова.
О моем отношении к сказовой поэзии этого петербургского автора говорит тот факт, что я регулярно даю на стихи Н.Р. перепосты в ФБ. В конкурсе участвует в третий раз, причем особенно хороша была прошлогодняя подборка. Наряду (и наравне) с соседом по алфавиту является, на мой взгляд, главным фаворитом третьей Григорьевки.
ДЯДЯ САША
Мою сестру нашли с животом распоротым.
Ее труп уже объели собаки, и он распух.
Она говорила, что надо валить с нашего города,
в Москву или, в крайнем случае, в Петербург.
Она давно забила на школу, поэтому никто и не парился,
что ее две недели нигде не было вообще.
Все думали, что она опять посралась со своим парнем.
И свалила – ага, без денег и без вещей.
А ее парень – так это одно название.
Не работал, жил где попало, спал на полу.
Он пришел, такой – уже вставленный – на опознание,
вынул жевачку, приклеил ее к столу.
Она с шестого класса, по-взрослому жила с дядей Сашей –
Это как бы наш отчим, типа сожитель матери.
Он работает главным на распродаже
конфиската. Мы на шмотки денег не тратили.
А приходили к нему на базу и набирали чего нам надо.
Мы не хотели, чтобы дядя Саша от нас ушел.
Ко мне он тоже лез руками куда не надо,
говорил: не бойся, я сделаю тебе хорошо.
Мне было немного стыдно, но я терпела.
Хуже дяди Саши в сто раз – это наша мать.
Она в тюрьму идти не хотела
и от мусарни пряталась под кровать.
Меня допрашивали в присутствии двух психологов,
где в этот день были мать и сожитель ее – завхоз.
Мать сейчас в тюремной больнице как больная на голову.
В руке у мертвой сестры нашли ее клок волос.
Это я ее волосы из расчески повыдергала,
перед тем, как сестру заманить в заброшенный дом.
Надо было ей раньше ехать в Москву или Питер.
Нефиг было откладывать на потом.
Было ясно, что она сама никуда не денется.
Я решила избавиться сразу от всей родни.
В этот день закончилось мое детство.
Теперь с дядей Сашей мы будем жить одни.
34. Нина Савушкина.
ЛИТО « ПИИТЕР», участвует в конкурсе во второй раз. Стихи складные (профессиональный уровень), но поэтическая психика то ли редуцирована, то ли заторможена. Вот будь они все на таком уровне!
НЕКРОИХТИОФОБИЯ
В классе мне поручили подшефных рыб,
но ежедневно новый питомец гиб,
как дирижабль, взлетая вверх животом
к лампе, в отваре аквариума густом.
«Не умирайте, рыбки!» Слезой давясь,
я засучу рукав, дотянусь до вас
и налеплю на водоросль, чтоб листок
тельце кружил, чей жизненный срок истек.
Пробормочу молитву: «Рыбка, живи!
Дальше плыви на липком листке любви»…
Но от слиянья столь разнородных тел
рыбка не оживала, листок желтел…
Фокус не удался, но лет с десяти
я перманентно искала, – кого б спасти.
Из подсознанья всплыл депрессивный тип,
как пожилой налим на меня налип,
чтобы своей энергией молодой
я вознесла его над водой, бедой,
и над унылым илом вязкой тоски
засеребрились в ряске седой виски.
Так по сюжету мы и плывем вдвоем,
пересекая сумрачный водоем,
спаяны тесно на смертном рыбьем клею…
Если б ты знал, как я под тобой гнию!
35. Владимир Саришвили.
Специалист по русско-грузинским связям; где живет, не знаю. Дебютант конкурса. Культурные, несколько старомодные стихи, в которых – хоть убей – не вижу ничего «григорьевского».
Молитва зародыша
Оставь меня, горошинку, в тепле,
Взрасти, взлелей меня в уюте лона.
Мне страшно возвращаться в мир теней,
Блуждающих безвольно и бессонно.
Спаси меня, не трогай эту дверь,..
Железный крюк, оскалившись, как зверь,
Мой слабый корень вырвет из укрытья…
Еще не поздно повернуть событья,
Я твой залог бессмертия, поверь…
Дай улыбнуться Ангелу в ночи,
Причмокивая, молока напиться,
Даруй и мне от Вечности ключи.
Беги! Беги! Я так хочу родиться!
Беги! Беги! Не бойся нищеты,
Ведь за добро сторицей воздается.
Неужто в целом мире Красоты
Мне и кусочка хлеба не найдется,
И солнышка весенние лучи –
Одной тебе, а мне пути закрыты.
Стой! Эту дверь не трогай, не входи ты,
Даруй и мне от Вечности ключи…
36. Оля Хохлова.
Талантливая молодая поэтесса в чисто самодеятельном, хотя и самодостаточном, окружении, что, на мой взгляд, препятствует творческому росту. Участвует в конкурсе вторично, с перерывом в год. Подборка невелика по объему и скудна по наполнению. Опыты верлибра не представляются примечательными. Лучшее (а по сути единственное) стихотворение гласит:
текст. московский
или туман, или просто — кругом вода
мне не по росту твой город — я слишком мал
злые трамвайчики красные скачут туда-сюда
хитро петляют, выскальзывая из-за угла
некому за руку взять, отвести в кино
в цирк, в зоопарк, неважно — смотреть слона;
в лоб целовать, заваривать чай с малиной, когда больной
уха касаясь, произносить слова
я задыхаюсь в погоне за новым днем
сбиты колени, ссадины на локтях.
не помогай мне. я догоню потом
встретимся в сплетнях.
свидимся в новостях.
ты там случишься правильный и большой
в чем-нибудь черно-белом, слегка небрит.
я удивлюсь, что — ты так давно прошел
а до сих пор знобит..
37. Александр Чернов.
60-летний киевский поэт, вполне себе кондиционно «григорьевский». Мог бы с эпонимом нашей премии и выпить-закусить – и стихи почитать друг другу. Но эпоним умер, а его так и не состоявшийся собутыльник бросил пить. Прискорбно и то, и это – хотя и в разной степени. Однако с чеховским «черным монахом» творческие люди разбираются кто как.
Перламутровее мидий
подоплека немоты.
Пианист почти не виден,
потому что рядом ты
перелистываешь ноты,
отзвучавшие значки
норовят попасть под ногти,
как рыбацкие крючки.
В напряжении покорном
ворошишь ручную кладь,
чтоб умолкнувшим аккордом
окровавилась тетрадь.
Каждый жест окрашен крапом.
Не рискну, безухий жлоб,
улизнуть манящим крабом
из партера в гардероб.
Ассистентка
38. Лена Элтанг.
Живет в Вильнюсе, известна прежде всего как прозаик; участница и финалистка первого Григорьевского конкурса. Правда, та подборка была заметно лучше нынешней. Ушел какой-то нерв (оголенный), а вместе с ним ушла и оригинальная завораживающая ритмика.
о крит ты крут и у тебя джинса
до белых брызг отстиранная фебом
под ней плывут лавраки и хамса
а берег пуст и густо пахнет хлебом
и лавром и резиной от вина
живущего в акациевой бочке
как жаль что я на острове одна
я зачала бы греческую дочку
круженья смысл утерян все равно
зазубрен край дичают колесницы
но есть вино давай же пить вино
хозяин спит а родос только снится
писатель что? досужный человек
он много врет и слушает цикаду
нам все одно какой в микенах век
мы можем врать тысячелетье кряду
покуда ночь на острове твоем
на холст садится известью и сажей
допьем смолу деместику допьем
и тоже сядем или даже ляжем
39. Плахов (???).
дебютант конкурса. Вполне мог бы стать членом ЛИТО «ПИИТЕР», однако, будучи москвичом, подражает все-таки Бродскому, а не, упаси бог, Кушнеру и не,прости господи, Лейкину. Мастеровит изрядно, но несколько бестемен.
теплород
по дождливому граду пройдешь налегке
толерантный насквозь но с отверткой в руке
до табачной палатки
уместив в сантиметр погонной строки
тепловозов перервы ночные гудки
и газельи глаза азиатки
суетливо мелькают огни впереди
но паскудное чувство засело в груди
что тебя обокрали
что не выпить уже нам с тобою вдвоем
где пространству придали не смысл но объем
трубы хладные теплоцентрали
здесь обрящешь себя и найдешь поутру
весь скукожен и гол на холодном ветру
и подобен вороне
где метет по асфальту чужая метла
где застыл человек не дожив до тепла
на пустынном перроне
Журнал "Перемены" в ВК >>
Вы можете поблагодарить редакторов Перемен >>